Главная | Новости | Информация | Статьи | Программы Законы | Ссылки | О проекте | Off topic |
|
Главная | Новости | Информация | Статьи | Программы Законы | Ссылки | О проекте | Off topic |
В предыдущей статье понятие «техническое решение» лишь упоминалось, но развёрнутого его определения не было дано.
Согласно п. 1 ст. 4, а также п. 1 ст. 5 Патентного закона РФ (далее - Закон) в качестве изобретения или полезной модели охраняется техническое решение в любой области, относящееся к продукту или способу, которое является новым, имеет изобретательский уровень и промышленно применимо. Последние три условия патентоспособности раскрыты в п. 19.5 Правил-ИЗ. Требование же к изобретению, чтобы оно было техническим решением, раскрыто в недостаточной степени и потому нуждается в детализации и конкретизации. В самом тексте Закона термин «техническое решение» не определён и не уточнён, нигде в тексте Закона не говорится, что именно следует понимать под этим выражением.
В такой ситуации общепринятая юридическая практика рекомендует следует обратиться к аналогии закона. Т.е. следует посмотреть, как трактуется понятие «техническое решение» или хотя бы «техника» в других законах, положения которых связаны с техникой. Однако Патентный закон - единственный в своём роде закон, регулирующий отношения по поводу создания и использования технических объектов. Так обстоит дело практически во всех странах мира. Поэтому аналогия закона в данном случае неприменима.
В этом случае следует обратиться к аналогии права, т.е. попытаться найти в иных нормативных актах такие положения, которые применимы в данном случае. При этом необходимо иметь в виду, что в России действует не только национальное законодательство, но и международное право согласно тем международным соглашениям, в которых принимает участие Россия. И оказывается, что такаяаналогия права вполне применима в данном случае.
Среди международных соглашений, подписанных нашей страной, имеется Венская конвенция 1969 года «О международных договорах». Ст. 31 «Общее правило интерпретации» этой конвенции посвящена тому, каким образом следует трактовать те положения, которые содержатся в международных соглашениях. В частности, п. 1 этой статьи устанавливает, что «Договор должен интерпретироваться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое нужно давать выражениям договора в их контексте и в свете его цели и назначения», а пункт 4 той же статьи говорит, что «Выражению должно придаваться специальное значение, если установлено, что таково намерение сторон». Следовательно, - применяя это положение по аналогии права к нашему случаю - в отсутствие специальных указаний в тексте Закона смысловое содержание имеющихся в нём понятий необходимо определять в общепринятом, широком, а не в специальном, узком смысле. Наиболее широкий смысл имеют энциклопедические определения и определения из толковых словарей, поэтому и начнём с них.
Греческое слово τεχνη - искусство, мастерство - означает не только и не столько совокупность машин, устройств, орудий и т.п. в какой-либо отрасли производства и не только совокупность навыков и приёмов в какой-либо деятельности, но в первую очередь - совокупность средств человеческой деятельности, созданных для осуществления процессов производства и обслуживания непроизводственных потребностей общества, причём в технике материализованы знания и производственный опыт, накопленные человечеством в процессе развития общественного производства. Это энциклопедическое определение1 техники в её широком смысле и будет положено в основу всех дальнейших рассуждений и выводов. Таким образом под техникой понимается всё, что искусственно создано человеком. Иными словами, в данном случае техника подразумевается в широком значении, как сфера человеческой деятельности, имеющая своим результатом "целевые создания", а не "создание бесцельно прекрасного".
Рассмотрим вышеприведённое определение техники подробнее. Термин «средства» сам по себе весьма широк и подразумевает2 как приёмы или способы действия для достижения чего-нибудь, так и любые орудия для осуществления какой-нибудь деятельности. «Средства человеческой деятельности» также достаточно объемлющее понятие, чтобы на его основе строить какие-либо рассуждения. Здесь можно сказать лишь, что это средства, которые люди используют в своей деятельности независимо от назначения последней. Однако идущее вслед за этим выражением слово «созданные» уже вполне конкретно говорит о том, что определяемые этим словом средства сделаны искусственным путём, а не взяты готовыми в природе. Это очень важный момент, сразу же отделяющий те средства, в которые вложен человеческий труд (иначе, как эти средства могут быть созданы?) от всех прочих. Этот вывод усиливается следующим далее уточнением «для осуществления производственных процессов (т.е. для непосредственного участия в этих процессах) или для обслуживания непроизводственных потребностей общества (т.е. для использования во всех остальных сферах жизнедеятельности, напрямую не связанных с производством: для проживания, включая еду, сон, одежду и т.п., для спорта, для искусства, в финансовой сфере, в масс-медиа, и проч.)». И ещё в большей степени вывод об искусственном происхождении определяемых средств подтверждается тем, что в них материализованы знания и опыт, - иными словами, эти средства человеческой деятельности имеют материальную природу, в них воплощены, т.е. овеществлены знания и опыт. При этом относительно опыта подчёркнуто, что он является производственным опытом, т.е. опять-таки получен в процессе производственной, созидательной деятельности. Кроме того, уточнено, что упомянутые знания и производственный опыт накоплены человечеством в процессе развития общественного производства. Иными словами, эти знания, этот опыт носят не умозрительный характер, они накоплены не в процессе медитации или созерцания окружающего мира, но имеют вполне прагматический характер.
Итак, из вышеприведённого определения техники следует, что под ней понимаются любые искусственно созданные материальные объекты и любые процессы, в которых создаются материальные объекты или совершенствуются уже существующие процессы создания таких объектов.
Если теперь обратиться к тексту п. 1 ст. 4 Закона, тот окажется, что в нём вслед за выражением «техническое решение» даны определения таких объектов как способ и продукт: способ - это процесс осуществления действий над материальным объектом с помощью материальных средств, а продуктом может быть устройство, вещество и т.п. Из этих определений очевидно, что они как раз уточняют предшествующее им выражение «техническое решение», т. е. являются в некотором роде избыточными по отношению к этому выражению. Однако эта избыточность вовсе не лишняя, потому что данные определения способа и продукта закреплены законодательно, а не выведены из рассуждений, базирующихся на применении аналогии права, и поэтому не могут быть отвергнуты по какой-либо причине.
Итак, понятие «техническое решение», как видим, носит вполне определённый характер. Но возникает и такой вопрос: почему выше ничего не сказано о процессах, в которых используются созданные материальные объекты, - ведь такие процессы подпадают под определение способа, данное в п. 1 ст. 4 Закона? Это один из центральных вопросов, и для ответа на него придётся рассмотреть ещё несколько определений.
Для начала обратимся к тому, как определяются изобретения в патентных законах других стран и в Европейском патентном ведомстве.
Патентный закон Японии - единственный, в котором дано определение изобретения: это созданная путём использования естественных законов высокопрогрессивная техническая идея. Такое определение мало что даёт для практики, поэтому примем его к сведению, но не более.
В США с недавних пор действует принцип, что патентовать следует всё под солнцем, что изобретено человеком. По-русски «изобретение» - это то, что обретено, получено изнутри, из человеческого сознания, то, что измыслено человеком. Тогда получается, что американский подход состоит в том, чтобы патентовать все придуманное человеком. Вспомним, однако, что человек, помимо разных технических решений, придумывает и множество иных вещей. Это может быть, к примеру, новая техника живописи (пуантилизм, кубизм), новый стиль спортивного перемещения (коньковый лыжный ход), новый музыкальный стиль (джаз, блюз, кантри, техно), новый танец (вальс, танго, ламбада), новый метод вычислений (дифференциальное и интегральное исчисление), новый принцип получения доходов (организация финансовых пирамид). Многие из них именуются «техниками» - техника живописи, техника плавания. С точки зрения американского подхода все они заслуживают патентования, во всяком случае - рассмотрения в качестве объектов изобретения. Интуитивно ясно, однако, что все приведённые примеры весьма далеки от технических решений.
Можно вспомнить, что в Великобритании названия очень многих патентов начинались, да и сейчас начинаются со слов «Усовершенствования в или относящиеся к ...» ("Improvements in or related to ..."). Тем самым подчёркивался именно технический характер патентуемого изобретения.
Европейская патентная конвенция (ЕПК), определяющая работу Европейского патентного ведомства (ЕПВ), вобрала в себя опыт многих патентных ведомств европейских стран, но не торопится полностью перенимать заокеанский опыт. Так, п. 2 ст. 52 ЕПК содержит открытый перечень объектов, которые не считаются изобретениями:
Пункт 3 той же статьи оговаривает, что указанные предметы и виды деятельности исключаются из патентования лишь в том случае, когда заявка касается только одного из них как такового. Отсюда видно, какой опыт в основном перенимался при подготовке нового текста Закона у нас в стране.
Значит, к патентованию в ЕПВ допускаются отнюдь не любые изобретения. Более конкретные требования к патентоспособным изобретениям даются в разработанных в ЕПВ «Правилах реализации к Конвенции по выдаче Европейских патентов»3 (далее - «Правила к ЕПК»). Так, Правило 27 (1) (а) предписывает указывать в описании область техники, к которой относится изобретение; Правило 27 (1) (с) требует в описании рассматривать изобретение, как оно заявлено, в таких терминах, чтобы можно было понять техническую проблему и её решение, и устанавливать любые преимущества изобретения по отношению к существующему уровню техники; наконец, Правило 29 (1) говорит о том, что формула изобретения должна определять объект охраны в терминах технических признаков изобретения. Иными словами, «Правила к ЕПК» требуют от изобретения, чтобы оно относилось к области техники, решало техническую проблему и имело технические признаки.
Этот подход представляется мне наиболее перспективным, учитывая тот факт, что здесь не просто указывается на необходимость для изобретения быть техническим решением, но ещё и решать техническую проблему и иметь технические признаки. Правда, решения Палаты апелляций ЕПВ изменили этот подход: в новой трактовке достаточно, чтобы имело место хотя бы одно из указанных свойств - отношение к области техники (в широком смысле), решение технической проблемы или наличие технических признаков. Но, как будет видно из дальнейшего, на деле необходим учёт по меньшей мере двух последних из этих свойств.
Очевидно, что требование указывать область техники, к которой относится изобретение (или полезная модель), соблюсти достаточно просто даже в том случае, когда это предложение вовсе не является техническим решением. К примеру, достаточно указать, что изобретение «Способ телепатической связи с экипажами НЛО» относится к области космических исследований. Ясно, что одного лишь указания на область техники недостаточно для того, чтобы считать изобретение или полезную модель техническими решениями. Поэтому дальше рассмотрим остальные два свойства из «Правил к ЕПК».
Используя вышеприведённое определение техники, нетрудно сделать вывод о том, что является технической проблемой. Техническая проблема состоит в наличии противоречия между существующими средствами человеческой деятельности (существующей техникой) и конкретными производственными или непроизводственными потребностями общества. Итогом разрешения или преодоления такого противоречия является конкретный технический результат. Последнее обстоятельство представляется важным с учётом требования « Правил-ИЗ» и «Правил-ПМ», п. 3.2.4.3 (1) которых трактует существенные признаки изобретения или полезной модели через их влияние именно на технический результат.
Вернёмся, однако, к тому, что в основе любой технической проблемы всегда лежит противоречие между имеющимися техническими средствами и конкретными потребностями общества, и разберёмся с потребностями. Известно, что потребности всегда возникают не на пустом месте, не сами по себе, а на основе уже имеющихся средств. Т.е. потребности растут от уже достигнутого уровня, что формулируется как закон возвышения потребностей. Потребности, с одной стороны, не адекватны желанию, а с другой стороны, не возникают лишь при наличии неких технических средств, с помощью которых такие потребности могли бы быть решены. К примеру, в Древнем Египте уже существовала игрушка, представлявшая собой закреплённый на оси вращения закрытый сосуд с двумя изогнутыми патрубками по бокам. Когда в сосуд наливали немного воды и ставили на огонь, вырывающийся из патрубков пар заставлял игрушку быстро вращаться. Однако наличие такого прообраза (прототипа) паровой турбины не привело в те времена к появлению паровых двигателей. Это связано с тем, что не было социального заказа на перемещение со скоростями выше, чем позволяли лошади на суше или паруса на воде. Другой пример: ракеты Циолковского обогнали своё время примерно на полвека, поскольку в те годы полёты в космос не стояли ещё в повестке дня тогдашнего человечества. Лишь в середине ХХ века, когда вовсю развивалось радио и телевидение, Артур Кларк предложил осуществлять связь через спутники.
Таким образом, для появления технической проблемы необходим социальный заказ. Иначе говоря, техническая проблема вырастает из социальной проблемы, которая часто драпируется идеологией, религией или ещё чем-то. Так, лунная программа в США обосновывалась необходимостью утвердить свой престиж в космической гонке с СССР, хотя, как показала дальнейшая история, никакой необходимости тратить деньги и рисковать людьми для достижения Луны в ту пору не было.
Здесь уместно отметить, что факт возникновения технической проблемы из социальной можно использовать для сведения социальной проблемы к технической, если в описании изобретения или полезной модели ошибочно указана не техническая проблема и при этом в описании приведены соответствующие сведения о достигаемом результате решения или преодоления проблемы как о техническом результате. Если, к примеру, в описании утверждается, что заявленное изобретение решает проблему повешения производительности труда, а достигаемый результат состоит в автоматизации процесса управления прокатным станом, то реальная техническая проблема, решаемая данным изобретением, состоит именно в необходимости автоматизировать этот процесс.
Отметим также, что закон возвышения потребностей присущ не только западной цивилизации. Даже если на минуту согласиться с гипотезой о том, что в основе Западно-Европейской и Восточно-Азиатской цивилизаций лежат генетически разные принципы мышления - прагматически-логический и созерцательно-медитативный, - то и в этом случае придётся признать, что восточные цивилизации возникли не по мановению какого-нибудь гуру, а в процессе разрешения возникающих технических проблем. Скажем, для укрытия от непогоды медитирующему созерцателю достаточно шалаша или пещеры, а для пропитания можно собирать плоды или ловить рыбу. Но вот приручать слонов для перетаскивания тяжестей нужно только тогда, когда появляется потребность эти тяжести перетаскивать, а такая потребность, в свой черёд, диктуется необходимостью строительства больших храмов, дворцов, плотин, мостов, которые сами по себе нужны лишь как следствие из потребности иметь гарантированную в помощью орошения еду и возможность доставлять её к приличествующему жилищу.
Но раз закон возвышения потребностей присущ человеческой натуре, в человеческом обществе всегда будет социальный заказ на совершенствование технических средств, чтобы с помощью таких усовершенствованных средств решать всё новые и новые технические проблемы, вытекающие из потребностей общества, социума, в том числе и проблемы дальнейшего совершенствования самих технических средств. Это значит, что в общем случае техническая проблема состоит либо в создании совершенно нового технического средства для решения возникшей задачи (например, паровой двигатель для приведения в действие ткацких станков, насосов и иных механизмов взамен конной тяги или водяных колёс), либо в усовершенствовании уже существующего средства (практически любое изобретение, формула которого разделяется на ограничительную и отличительную части), либо в применении уже существующего средства по новому назначению (уже ставший классическим пример применения спиртосодержащего клея БФ для обработки ран). Три указанных возможности составляют полную группу событий, т.к. никаких иных путей решения технических проблем просто не существует. Это подтверждается всей историей техники и, шире, историей цивилизаций (отказ от решения технической проблемы - не в счёт).
Из этой полной группы событий с учётом данного выше определения техники сразу же следует и определение технических признаков изобретения или полезной модели, которыми изобретение или полезная модель характеризуются в своей формуле. Действительно, технические признаки, - это отдельные материальные средства и методы их использования, которые целенаправленно применяются для решения какой-либо технической проблемы на основе ранее приобретённой научной информации и (или) опыта, накопленного в процессе развития общественного производства. Специально отметим, что материальные средства здесь не обязательно должны быть созданы человеком, они могут использоваться и взятыми в готовом виде в природе, но именно использоваться, т.е. применяться целенаправленно наряду со средствами, искусственно созданными на базе знаний и опыта, полученных в производственном процессе. Например, в химических реакциях часто используется вода, которая безусловно является материальным средством, но никак не созданным искусственно.
Для иллюстрации вышесказанного подробно рассмотрим несколько примеров из различных областей.
В первой половине XIX века обострилось противоречие между возможностями ручного труда швей и портних (портных) и потребностями высших и, главное, более многочисленных средних слоёв общества в разнообразной одежде и предметах убранства жилища. Решение этой проблемы путём экстенсификации, т.е. увеличением числа занятых в этой отрасли общественного производства, имело естественные пределы (нельзя же всех остальных сделать портными!). Значит единственный путь - интенсификация труда, повышение его производительности. Но и здесь дело упиралось в ограничения, - правда, иного рода: скорость, с которой швея могла продёргивать иголку с ниткой через материю, также конечна. Единственный выход был в механизации процесса шитья, или, говоря словами заглавного героя отечественного мультфильма «Фока - на все руки дока», «тут надо техницки». Вот и появилась из социального заказа «техницкая», т.е. техническая проблема создания средства для механического шитья.
Эта техническая проблема содержала в себе среди прочих главную техническую подпроблему (проблему следующего уровня детализации): как механизировать протыкание материи иглой с ниткой попеременно с двух сторон. Решение этой подпроблемы Зингером было, как теперь известно любой швее, нетривиальным. Зингер заменил протыкание материи с двух сторон на протыкание с одной стороны, но при этом использовал вторую нить, которая расположена с обратной стороны материи и которая охватывает петлёй первую нить, проходящую через материю при её протыкании иглой. Так и родилось легендарно знаменитое изобретение «Игла, шьющая ушком вперёд». На деле, конечно, одной такой иглы мало, нужно ещё обеспечить перехлёст нитей с обратной стороны материи. Однако в данном случае нас интересует логика разрешения социального противоречия через создание технического средства - швейной машинки. В этом примере изобретённое средство (будь то иголка, шьющая ушком вперёд, либо сама швейная машинка, которая и была на деле запатентована) является несомненно техническим решением, поскольку в нём выполняются все три вышеупомянутых условия. Во-первых, оно относится к области техники, т.к. специально создано на основе знаний и производственного опыта для осуществления процесса шитья; во-вторых, это средство решает техническую проблему механизации ручного шитья; и в-третьих, это средство характеризуется вполне техническими признаками (игла с отверстием на шьющем конце, шпуля с обратной стороны материи, соответствующие приводы иглы и шпули и т.п.), характеризующими материальные средства, целенаправленно используемые для достижения требуемой работы. Таким образом, изобретение в виде швейной машинки, хотя и выросло из социальной проблемы (интенсификации ручного труда), имеет вполне технический характер.
Другой пример. В последней четверти XIX века молодые художники пришли к выводу о необходимости что-то менять в устоявшихся к тому времени канонах живописи. Группа французских художников, которых впоследствии назвали импрессионистами, обратилась к сюжетам из современной им жизни и стала создавать свои картины на открытом воздухе (на пленэре), а не в мастерской. Однако вскоре выяснилось, что этот шаг можно сделать лишь единожды, а следующим художникам надо вносить что-то своё, чтобы их «заметила» публика. Поскольку новизна сюжетов и новизна работы на пленэре была уже использована, следовало придумать новые художественные приёмы. Один из таких приёмов придумал Жорж Сёра, который стал писать свои картины, нанося на холст точки из чистых цветов (красный, синий, зелёный, жёлтый и т.д.), без полутонов. При рассмотрении такой картины с некоторого расстояния цветные точки сливались в общее изображение, например, пейзажа. Эта живописная техника (!) получила название «пуантилизм» (point по-французски значит «точка»). Очевидно, что это изобретение в общем смысле (нечто изобретённое, измысленное человеком). Столь же очевидно, что в нём используются технические признаки: кисть, холст, краски, причём последние наносятся на холст с помощью кисти особым образом (точками). Но очевидно и то, что это изобретение не является техническим решением, поскольку относится не к области техники, а к искусству, и решает не техническую, а эстетическую и даже в большей степени экономическую проблему (повышение интереса к картинам, что обеспечивает их лучшую продажу). Поэтому и говорить о патентоспособности (пусть даже гипотетической) данного изобретения не приходится.
Интересно отметить, что использование того же самого принципа - разбиение изображения на точки из чистых цветов - может оказаться основой вполне патентоспособного изобретения. Вспомним цветное телевидение: в нём использован как раз принцип разделения передаваемого цветного изображения на простые цвета (красный, зелёный и синий) и представление этого изображения на приёме в виде сочетания точек из этих цветов. Однако здесь, в отличие от пуантилизма, налицо вполне техническая область - телевидение, есть и техническая проблема - обеспечение возможности передачи на расстояние и воспроизведения цветного изображения, имеются и технические признаки - кинескоп с трёхлучевой электронной пушкой и экраном с областями, покрытыми тремя разными люминофорами. Именно поэтому в данном случае можно говорить о патентоспособности такого применения принципа пуантилизма.
Можно привести и ещё один пример того, как чисто формалистический живописный метод может быть использован в технике. Истоки и история кубизма во многом такие же, как и у пуантилизма. Главная идея совершенно непатентоспособного изобретения Пикассо, Леже и Брака состояла в том, чтобы представлять любые поверхности (лицо и тело на портрете, детали натюрморта и т.п.) в виде совокупности плоскостей, что создавало эффект угловатости на картине, откуда и возник термин «кубизм». Однако именно такой подход - представление изогнутых поверхностей в виде плоских кусков, соединяющихся по прямым граням, - используется в некоторых методах распознавания изображений или при компьютерном построении математических моделей таких поверхностей.
Рассмотрим ещё несколько реальных примеров, иллюстрирующих вышеприведённые рассуждения по отнесению тех или иных объектов к техническим решениям.
Рекламируемая сейчас зубная щётка с перекрёстным расположением щетинок никак не может считаться производственным средством, её назначение вполне бытовое. Однако она является средством, созданным для обслуживания непроизводственных общественных потребностей, причём в ней материализованы знания о строении зубов и производственный опыт по изготовлению зубных щёток, - следовательно, такой объект относится к технике. Далее, перекрёстное расположение щетинок обеспечивает преодоление противоречия между существовавшими ранее зубными щётками и невозможностью с их помощью качественно очищать поверхность зубов, т.е. данный объект решает вполне техническую проблему. Наконец, признаки этой щётки - расположенные крест-накрест щетинки - являются вполне техническими, т.к. характеризуют материальные средства, целенаправленно применяемые для решения указанной выше технической проблемы. Таким образом, данная зубная щётка относится к техническим решениям, а потому вполне может считаться объектом изобретения.
А что представляет собой техника конькового лыжного хода? Она не относится к области техники в её широком значении, т.к. представляет собой некоторый приём перемещения на лыжах (наподобие конькобежного), но никак не материализованное средство для обслуживания непроизводственных потребностей. Эта техника не разрешает никакого противоречия между существующими материальными средствами и общественными потребностями, хотя имеется потребность повысить скорость перемещения на лыжах (разрешением этого противоречия было бы изобретение нового состава лыжной мази или новой конструкции лыж, палок, ботинок). Наконец, эта техника характеризуется особой последовательностью мышечных усилий, а мышцы - хотя они и являются материальными объектами - никак нельзя считать теми искусственно созданными материальными средствами, которые предназначены для решения технической проблемы. Так что рассматриваемая техника спортивных движений, равно как и любая иная подобная же техника, не может считаться изобретением.
По-видимому, точно такое же решение следует принять и в отношении различных методов лечения a-la Чумак или Кашпировский. На самом деле, признаками таких методов лечения являются определённые движения, совершаемые руками, и определённые фразы, произносимые голосом с разной степенью эмоциональности говорящего. Все эти признаки предназначены для воздействия на человека (или животное), осуществляемого через его органы чувств. Последние, однако, могут быть активны в большей или меньшей степени, а у человека вдобавок может быть та или иная степень активизации или подавления сознания, так что результат такого воздействия будет каждый раз непредсказуем. Иными словами, признаки такого, с позволения сказать, изобретения не могут считаться техническими. Проблема, на которую направлены такие изобретения, также не носит технического характера, поскольку оздоровление человека не относится к созданию материальных средств для обслуживания непроизводственных потребностей. Да и сами-то такие предложения никак нельзя отнести к области техники. Так что признавать техническими эти решения не следует.
Точно так же не может считаться изобретением финансовая пирамида с электронным (компьютерным) учётом ранга каждого её участника, определяемого количеством новых участников, вовлечённых им в эту пирамиду. Финансовая деятельность по определению не относится к технике, решаемые такой пирамидой проблемы весьма далеки от технических (получение прибыли за счёт доверчивости вовлекаемых), а упоминание такого технического признака, как электронный учёт, никак не влияет на вывод о нетехничности данного объекта.
Ещё один пример на сходную тему - кибернетизированная система менеджмента на предприятии. Суть её состоит в том, что все сотрудники каждый день заполняют составленные по определённой форме учётные карточки с вопросами. Ответы на эти вопросы обрабатываются компьютером и по результатам этой обработки принимаются управленческие решения. Ясно, что эта система, несмотря на своё архитехническое название, не имеет к технике ни малейшего отношения. Главным признаком этой системы является человек (сотрудник), отвечающий на вопросы учётной карточки. Такой «признак» назвать техническим вряд ли поднимется рука. А уж проблема, решаемая данным изобретением - интенсификация труда за счёт исключения простоев сотрудников и более рациональной организации трудового процесса - явно относится к мероприятиям организационным, но никак не техническим. В целом данная система напоминает этакое феодальное соревнование средневековых швей и портних, которые строчили бы не платья и кружева, а доносы друг на друга в святую инквизицию или королю, а те в ответ ограничивались бы снятием тринадцатой зарплаты, а не снятием головы.
Обратимся теперь к такому изобретению, в котором предлагается «Способ передачи информации», который заключается в обычной процедуре подачи и рассмотрения заявки на выдачу патента на изобретение, а отличие состоит в том, что информация об этом патентуемом изобретении передаётся заинтересованным лицам сразу после подачи заявки и получения положительного решения предварительной экспертизы, т.е. задолго до публикации заявки. При этом передача такой информации потенциальным потребителям или лицензиатам может осуществляться по Интернету. Конечно же, это предложение относится к технике, поскольку заявка подаётся на изобретение, которое по определению является техническим решением. Но вот проблема явно не техническая, а информационная. Действительно, сутью данного « способа» является предоставление информации, т.е. извещение третьих лиц о том изобретении, заявка на которое подаётся таким вот манером. При этом достигается не технический, а информационный и организационный результат - оповещение будущих потребителей, передача им именно информации. А то, какими средствами эта информация передаётся, будь то Интернет или курьерская почта, не имеет никакого значения. Это подтверждается и характером тех признаков, которые использованы для описания данного предложения: подача заявки, проведение экспертизы, а главное - передача информации об изобретении. Это всё признаки организационного плана, но никак не технические. Ну какое материальное средство может быть охарактеризовано признаком «подача заявки» или «проведение экспертизы»?
Вообще стоит отметить, что в последних трёх примерах налицо применение такого фактора, который можно оценить как использование интеллекта или воли некоторого лица. Действительно, финансовая пирамида развалится, если те, кого пытаются вовлечь в неё, проявят свой интеллект и волю отказаться от участия в такой афёре. Система киберменеджмента рухнет, как только сотрудники проявят свою волю отказаться от заполнения карточек. Передача же информации об изобретении вообще ориентирована именно на интеллект, ведь только умом можно оценить то или иное предложение. Поэтому совсем не лишним представляется вспомнить те подходы, которые сделаны в давней научно-исследовательской работе под руководством покойного В.В. Сурина, заместителя председателя ныне упразднённой Апелляционной палаты Роспатента. Сущность этих подходов в определении патентоспособности изобретений состоит в том, что все предложения, где напрямую задействованы интеллект или воля какого-либо лица, не могут считаться патентоспособными. Очевидно, что эти результаты органично включаются в выводы данной статьи.
Имеет смысл рассмотреть и такие объекты, как сетевые компьютерные игры. В принципе, раз в них используются компьютеры и сеть, эти игры можно считать относящимися к технике, т.е. средствами, созданными для обслуживания непроизводственных потребностей общества. Проблема, решаемая первой из таких игр, предложенной в качестве изобретения, состоит, по-видимому, в невозможности или затруднённости игры (к примеру, в шахматы) между удалёнными партнёрами. Решение такой проблемы через использование компьютерной сети представляется техническим, так что и проблему можно считать технической. Признаки, как уже было сказано, по меньшей мере частично, являются техническими. Стало быть, исторически первое из возможных предложений по организации сетевой игры можно рассматривать как техническое решение. Но вот любое следующее предложение, как представляется, уже решает другую проблему, которая состоит в отсутствии возможности играть по сети в иную конкретную игру (или в иные конкретные игры). Это уже чисто организационная проблема - обеспечить возможность использования уже готовой сетевой структуры, позволяющей играть, допустим, в шахматы, для игры в морской бой или Doom. Всё нововведение сведётся к запуску новой программы в уже имеющейся игровой системе, что никак нельзя считать техническим решением (здесь уместно вернуть читателя к выводам предыдущей статьи, посвящённой как раз изобретениям, связанным с компьютерным программным обеспечением). Впрочем, нужно сделать оговорку, что в случае заявки на такое изобретение, как сетевая игра, следует подробнейшим образом проанализировать все особенности заявленного предложения, но не отвергать его, как говорится, с порога, потому что нельзя заранее предусмотреть все возможные особенности таких изобретений.
В последнее время весьма актуальной стала проблема правовой охраны такого необычного продукта, как программное ядро топологии. Это программное описание тех функций, на основе которых реализуется конкретная топология, к примеру, процессора или контроллера. Здесь также трудно заранее определить, может ли такой объект в общем случае считаться техническим решением. То, что он относится к технической области, не подлежит сомнению, но точно так же не подлежит сомнению и то, что его признаками скорее всего являются программные команды, т.е. эти признаки носят информационный характер. Если же такие признаки выразить через те действия над материальными объектами (сигналами), которые в этой топологии осуществляются с помощью материальных средств (схемных элементов), то такой объект уже следует считать именно изобретением.
Здесь вполне уместно обобщить те выводы, которые сделаны в предыдущей статье по поводу наличия в формуле изобретения или полезной модели признаков нетехнического характера. В той статье говорилось, что для изобретений или полезных моделей, связанных с компьютерным программным обеспечением, формула может содержать, наряду с техническими признаками, признаки информационного, вычислительного, организационного характера, - при том условии, что эти нетехнические признаки включены в последовательность технических признаков не в начале и не в конце этой последовательности. Понятно, что данный вывод справедлив не только для объектов, связанных с компьютерными программами, но и для любых иных объектов, в числе признаков которых имеются нетехнические признаки. Важно лишь, чтобы эти нетехнические признаки не были сгруппированы в начале или в конце последовательности всех признаков, т.к. в этом случае заявляемое предложение будет представлять собой соединение двух независимых объектов, один из которых характеризуется совокупностью технических признаков, тогда как другой является нетехнической добавкой к первому. Например, метод лечения переломов с помощью ортезов или устройств наподобие аппарата Илизарова, являющийся безусловно техническим решением, можно дополнить какими-то психотерапевтическими приёмами, которые явно не относятся к техническим решениям. Эти приёмы применимы и в других случаях лечения, а также самостоятельно, и их использование может способствовать улучшению состояния пациента, но никак не влияет на результат, достигаемый применением ортезов или аппаратов Илизарова. Т.е. в приведённом примере налицо соединение двух разнородных объектов «встык», один после другого, так что признаки одного никак не связаны с признаками другого (кроме, разве что, их последовательного перечисления в формуле).
Иное дело, если нетехнические признаки предваряются какими-то техническими признаки (хотя бы одним) и завершаются также техническими признаками (хотя бы одним), причём эти нетехнические признаки взаимосвязаны и с предшествующими, и с последующими техническими признаками. Если в этом случае заявляемый результат никак не может быть достигнут в отсутствие нетехнических признаков вследствие их увязки с остальными техническими признаками, всё предложение следует квалифицировать, как изобретение (полезная модель).
Интересно также рассмотреть обсуждавшиеся в предыдущей статье изобретения и полезные модели, связанные с компьютерным программным обеспечением, с позиций, выдвинутых в данной статье. Напомню, что в той статье рассматривались способ, устройство и машиночитаемый носитель данных (или программный продукт). Очевидно, что все они, будучи тесно связаны с компьютерами, относятся к технической области. Что же до решаемых этими объектами проблем, то вопрос об этом нужно решать каждый раз заново, равно как и вопрос о наличии в этих объектах технических признаков. Как показано в предыдущей статье, если объекты, связанные с компьютерными программами, характеризуются такими техническими признаками, как действия над сигналами, и достигаемый при этом результат носит технический характер, их следует относить к техническим решениям.
Всё сказанное позволяет сделать вывод о том, что для отнесения изобретения или полезной модели к техническим решениям недостаточно одного лишь наличия в формуле изобретения технических признаков, но недостаточно и того, чтобы заявляемый объект решал техническую проблему (или, что то же, обеспечивал достижение технического результата). Только совпадение этих двух обстоятельств - наличие технических признаков в формуле изобретения (с которыми могут быть взаимосвязаны и нетехнические признаки) и достижение технического результата (или решение технической проблемы) - являются определяющими для отнесения того или иного объекта к техническим решениям. И уж никак нельзя учитывать только указание на область техники, где используется изобретение или полезная модель.
Нужно остановиться и ещё на одном моменте. Вспомним упомянутый выше гипотетический «Способ телепатической связи с экипажами НЛО». Заявки с подобными, скажем помягче, фантастическими идеями нет-нет, да и поступают в ФИПС. Поскольку они оформлены по всем правилам, отказать по ним на стадии предварительной экспертизы вряд ли возможно. Вот здесь-то и нужно оценивать, насколько они соответствуют понятию «техническое решение». И в первую очередь использовать определение технических признаков. Действительно, поскольку к техническим признакам относятся материальные средства, в основе которых лежит приобретённая в процессе развития общественного производства информация либо накопленный в том же процессе опыт, ясно, что вышеуказанные выдуманные изобретения такими признаками характеризоваться не могут. Следовательно, при экспертизе таких предложений следует запрашивать подтверждение известности таких признаков, как «телепатическая связь», «экипаж НЛО», из существующего уровня техники (а не фантастики!), не забывая данного выше определения последней.
| Наверх | Письмо Web-мастеру |
