Главная | Новости | Информация | Статьи | Программы Законы | Ссылки | О проекте | Off topic |
|
Главная | Новости | Информация | Статьи | Программы Законы | Ссылки | О проекте | Off topic |
Интеллектуальная собственность – продукт интеллектуальной[1] деятельности, её субъектами в рамках авторского права являются результаты творческой[2] деятельности, в рамках патентного права – результаты технического творчества. «Интеллектуальная собственность» включает права, относящиеся к: «литературным, художественным и научным произведениям; исполнительской деятельности артистов, звукозаписи, радио- и телевизионным передачам; изобретениям во всех областях человеческой деятельности; научным открытиям; промышленным образцам; товарным знакам, знакам обслуживания, фирменным наименованиям и коммерческим обозначениям; защите против недобросовестной конкуренции, а также все другие права, относящиеся к интеллектуальной деятельности в производственной, научной, литературной и художественной областях»[3].
Вот, что говорится в курсе ВОИС «Основы интеллектуальной собственности» о причинах существования института интеллектуальной собственности: «...первая причина заключается в том, что это справедливо и целесообразно, если лицо, вкладывающее свой труд и усилия в интеллектуальное творчество, имеет некоторую выгоду в результате своих усилий. Вторая причина состоит в том, что предоставление охраны интеллектуальной собственности стимулирует большинство таких усилий, и на основе такой работы могут развиваться отрасли промышленности, так как люди видят, что такая работа приносит финансовую прибыль». Здесь же указывается, что государства, поддерживая на правовом уровне институт интеллектуальной собственности, преследуют цели: «посредством предоставления охраны создать побудительный мотив для проявления различных созидательных усилий мышления; дать таким создателям официальное признание; создать хранилища жизненно важной информации; содействовать росту как отечественной промышленности или культуры, так и международной торговли посредством договоров, предоставляющих многостороннюю охрану».
Соответственно, институт интеллектуальной собственности должен бы защищать именно творческие результаты.
Какое же отношение к «интеллектуальному творчеству» и «созидательным усилиям мышления» имеет деятельность записывающих компаний и организаций вещания?
Обратимся к тому же курсу ВОИС «Основы интеллектуальной собственности».
«Права производителей записей признаются в силу того, что их творческие, финансовые и организационные ресурсы необходимы для доведения записанного звука до аудитории в виде коммерческих фонограмм (магнитофонных лент, кассет, компакт-дисков и т.д.). Они также имеют законные интересы в обладании юридическими средствами, необходимыми для принятия действий против случаев противоправного использования, будь то изготовление и распространение незаконных копий (пиратство) или несанкционированное эфирное вещание или доведение фонограмм до сведения аудитории.Таким же образом права организаций эфирного вещания признаются вследствие их роли в доведении произведений до широкой аудитории и в связи с оправданностью их интереса в осуществлении контроля за передачей и ретрансляцией их вещательных передач.»
Иными словами, речь идёт просто о защите инвестиций государством в силу неспособности коммерческих организаций защитить их своими силами. Первый возникающий вопрос: «А почему, собственно, государство обеспечивает правовую охрану именно этого вида инвестиций?». Инвестиции предполагают риск. В зависимости от рыночной ситуации инвестор выиграет или проиграет. Неспособные получить прибыль будут вытеснены с рынка. Так, вроде бы, принципы рынка излагаются в учебниках по экономике? Где же в данном случае принципы экономического либерализма, дух предпринимательства, свободный рынок?
Получается, наличие «оправданного интереса» в правовой охране своих вложений вкупе с обладанием достаточными финансовыми средствами способно поистине творить чудеса, а именно, создать вид интеллектуальной собственности, не имеющий никакого отношения к творческой деятельности, краеугольному камню института авторского права.
При организации и проведении эфирного вещания транслирующая организация не выполняет никакой творческой работы (в том смысле, в котором творческий характер труда определяет объект авторского права и отделяет его от продукта других видов человеческой деятельности). Выпуск новостей не может охраняться авторским правом (что явно указано в законе), но может подпасть под охрану смежными правами, что практически сводит на нет ограничение авторского права в области информационных сообщений.
Что же касается создания разного рода записей, то здесь творчества ещё меньше. Обычный производственный процесс. Те же самые операции будут проделаны, даже если будет выполняться запись атмосферных шумов или изображения неба с перемещающимися облаками.
Поэтому совершенно неочевидна «оправданность интереса» записывающих и транслирующих организаций. Используя подобную «аргументацию» легко можно обосновать необходимость введения исключительного права, скажем, строительных организаций, на разрешение копирования построенных ими зданий и сооружений (кроме прав на архитектурный проект).
Вторжение защиты инвестиций в авторское и смежное право, по нашему мнению, является отражением более обширного процесса – смещения авторско-правовых механизмов от исконной для них зоны художественного и литературного творчества, кустарного и неповторимого по своей природе, в зону технического творчества (компьютерные программы и структуры баз данных), дающего, в силу объективности законов развития технических систем, повторяемый и относительно предсказуемый результат, а также в зону услуг по сбору и доставке информации (содержание баз данных), которая, в силу своей объективности, может быть независимо получена разными сторонами и обладает не исключительностью, а редкостью (недоступностью третьим лицам).
Соответственно, применение подхода, требующего уникальности охраняемого объекта, к принципиально повторяемым объектам не может не вызвать противоречий. Просто эти противоречия могут быть неявными, а их проявление – латентным. Однако, от этого противоречия не перестают быть таковыми.
В то же время, простота получения авторско-правовой (производной от неё) охраны, отсутствие формальностей, её бесплатность и глобальность порождают серьёзную заинтересованность определённых сторон в расширении этого института на «смежные» области.
Кроме смежных прав записывающих и вещающих организаций, не имеющих отношения к творчеству, сегодня существуют и права на содержимое «нетворческих» баз данных - «database rights». В Евросоюзе они были введены в 1996 году (Директива 96/9/EC Европейского парламента и Совета от 11 марта 1996 г. о правовой охране баз данных), здесь уже явно упоминаются «существенные инвестиции», которые требуются для создания объектов нового права. Право sui generis на базы данных охраняется в течение 15 лет и включает исключительный контроль создателя базы над извлечением и повторным использованием её содержимого. Директива содержит ограничения прав, связанные с использованием содержимого базы в личных целях (но не для электронных БД!), использованием в образовательных целях и в интересах общественной безопасности и проведения следственных действий. (В США, по данным EFF, с 1991 было предпринято 6 попыток провести аналогичный закон, но все они закончились неудачей[4].)
В то же время, Директива, в сущности, устанавливает право собственности на фактографические данные (собственно зафиксированную информацию), что создаёт серьёзную угрозу для свободного обмена информацией. Кроме этого, отсутствие указания того, какие затраты следует считать «существенными инвестициями», а какие – нет, до сих пор вызывает судебные разбирательства, в рамках которых истцы претендуют на право на расписания движения транспорта, программы передач, метеосводки и другие информационные материалы. Хотя данная Директива имеет целью стимулирование деятельности европейских экономических агентов по созданию и эксплуатации баз данных, американские специалисты утверждают, что в США эта деятельность осуществляется более успешно, несмотря на отсутствие аналогичного права.
Использование исключительных прав для защиты прибылей корпораций отмечено уже давно и не является новостью. Однако кроме простой констатации этого факта, можно достаточно просто показать, что смежные права, защищающие «существенные инвестиции», являются избыточными. В частности, права записывающих и вещательных организаций в случае их работы с объектами авторского права, а не с информационными сообщениями, легко защитить на основе имущественных прав авторов вовлечённых произведений. Более того, это можно сделать на основании существующих авторских договоров. Что же касается прав организаций, занимающихся сбором информации в базы данных, то они достаточно эффективно охраняются законодательством по защите от недобросовестной конкуренции. Таким образом, указанные права не только невыгодны обществу, но в их существовании нет объективной необходимости.
Кроме этого, в последние годы в Евросоюзе и США стали возникать проблемы сопоставления исключительных прав и норм по защите конкуренции. Это можно рассматривать как раз как проявление тех латентных противоречий расширения авторского права, о которых говорилось выше. В частности, в первом выпуске Бюллетеня ЮНЕСКО по авторскому праву за 2004 год описывается дело «IMS Health v. NDC Health, 29 April 2004», предметом которого является авторское право истца на структуру базы данных (организацию материалов). Дело в том, что в данном случае структура базы данных копирует иерархию территориального деления земель ФРГ. До определённого времени IMS Health была единственным поставщиком подобной базы данных, что вызвало «привязку» информационных систем клиентов к подобному иерархическому делению данных в базе. Когда же на этот рынок попыталась выйти NDC Health, она была вынуждена повторить эту же иерархию в своей базе данных, так как в противном случае она просто не смогла бы найти клиентов. IMS Health отказалась предоставить конкуренту лицензию на использование указанной структуры, а когда NDC Health начала предлагать свою базу на рынке, подала на неё в суд. Если бы указанная ситуация регулировалась правом промышленной собственности, то автоматически были бы задействованы механизмы принудительного лицензирования, в настоящих же условиях для аналогичного решения потребовалось длительное разбирательство. Европейский суд обязал правообладателя выдать конкурентам лицензию на использование структуры базы данных, мотивируя это, что отказ в выдаче лицензии является злоупотреблением господствующим положением на рынке. Данное дело является прецедентом, на основании которого Европейский суд выработал условия, при соблюдении которых возможно ограничивать исключительные права для защиты конкуренции:
Разумеется, тот факт, что суд принял подобное решение, является положительным. Однако, по нашему мнению, копирование структурой базы данных иерархии реального объекта (земель ФРГ) едва ли можно охарактеризовать как творческий труд, а саму такую структуру, как оригинальную. Во-вторых, подобная структура базы данных использовалась в качестве стандарта de facto, а решение суда лишь обязало монополиста выдать конкуренту лицензию, но не отменило авторские права на указанную структуру. Таким образом, в целом ряде рыночных ниш возможно повторение подобной ситуации. Причём далеко не во всех случаях ситуация может быть настолько однозначной как в деле «IMS Health v. NDC Health».
Таким образом, существует необходимость явно очертить область применения авторско-правового подхода к охране исключительных прав (без экспертизы новизны и выдачи охранного документа, бесплатной и глобального действия) и пересмотреть её применение к несовместимым с ней областям.
| Наверх |  | Письмо Web-мастеру |
